6 августа 2019 г. 19:35 6045 3 0 4 фото 0 видео
Максим Бражников передал нам пение Древней Руси
Бражников М. Лица и фиты знаменного распева: Исследование. 1984 г.

Как это ни странно, но многие ревнители Древлего Православия, поющие в хорах, и даже головщики не знают имени человека, благодаря которому в самые свирепые десятилетия государственного атеизма при советской власти сохранялись, изучались и даже публиковались рукописи с записями церковных песнопений Древней Руси. А потом на этой основе вновь зазвучали перед тысячами слушателей.

Как это могло случиться: и сам подвиг учёного, и то, что его знает и помнит лишь узкий круг специалистов консерваторского круга?

Начнём с последнего недоумения. Оно вполне объяснимо. Чем? Той средой, где вырос и где работал Бражников. Это не старообрядческое сообщество.

В Википедии читаем: «Максим Викторович Бражников (19 марта (1 апреля) 1902, Санкт-Петербург 24 октября 1973, Киев) русский музыковед, исследователь древнерусской музыки, профессор, основоположник научной школы русской музыкальной медиевистики, композитор».

И далее в той же Википедии: «Бражников один из основоположников науки о древнерусской музыке в современной России. К числу его выдающихся научных достижений относятся расшифровки многочисленных певческих рукописей XII-XIX веков и публикация памятников древнерусского музыкального искусства. Тем не менее, многие работы Бражникова остаются неизданными, архив рукописей хранится в Санкт-Петербурге».

В этой сухой энциклопедической справке всё точно, но не слышно «шума времени». А представьте себе: в 1917 году, в начале революционных бурь, Максиму 15 лет. Он устремляется в мир музыки, живёт в абсолютно прозападном по духу и архитектуре Петербурге, учится в основанной под немецким влиянием консерватории. Что же его вдруг так тянет к Древней Руси, к её знаменному пению? Почему он всю жизнь отдаёт именно им, неразгаданным, нерасшифрованным, немым рукописям Средневековья? Ведь получил он профессию композитора и вполне мог бы (как все его сверстники) реализоваться на этом поприще. Почему именно занятия у Антонина Викторовича Преображенского, который ещё с дореволюционных лет занимался историей церковной музыки, оказали на него решающее и буквально судьбоносное влияние? И он не побоялся продолжить его дело тогда, когда вокруг рушили храмы, сбивали колокола, сотни тысяч верующих преследовали и казнили. Большевики внедряли атеизм. Какая в те годы могла быть работа на тему «музыка Церкви»?!

Теперь представим себе другую дату: 1940 год, коллеги буквально гонят чудака, который не хочет заниматься ничем иным, кроме древнерусских рукописей. Что бы каждый из нас делал в таком положении? Сдался, затаился, переменил бы вектор занятий?

Бражников пишет письмо… к Сталину, аргументирует свою позицию и просит разрешить заниматься исследованиями древнерусской музыки. Каков мог быть ответ? Ответа на столь «мракобесную тему» вообще могло не быть, это первое. А второе: вполне реально можно было угодить после такого письма в места не столь отдалённые.

Но вот парадокс истории, судьба, или… воля Божия! Сталин (сам недоучившийся семинарист) отвечает положительно и фактически даёт Бражникову «охранную грамоту» на многие годы вперёд. Коллеги в шоке, но вынуждены дать ему и статус, и зарплату, и регулярный доступ в архивы. А во время войны он, уже в эвакуации в Вятке (тогда Киров), продолжает свои занятия, завершает кандидатскую диссертацию и успешно защищает её в 1943 году (!) в Московской консерватории.

Его статьи публикуются в узких специализированных журналах, его книги – малыми тиражами. Но (и это самое удивительное!) как только наступает «оттепель» и профессиональные государственные хоры в СССР хотят исполнять музыку Древней Руси, именно «расшифровки Бражникова» востребованы как практический материал для возрождения традиции. Или (скажем осторожнее) для реконструкции традиции.

Таким образом, упорство, безграничные трудолюбие и проницательность музыканта, слышавшего душу и дух Древней Руси возвращаются в легальное поле отечественной культуры, показываются на гастролях и в звукозаписях всему миру. Как назвать сделанное Максимом Викторовичем Бражниковым, если не подвигом? Его ученики говорят, что это был «колумб древнерусской музыки».

А вот первый вопрос – о взаимодействии «реконструкций Бражникова» с живыми традициями живых старообрядческих общин и их хоров (пересекаются ли они?) — давайте оставим для обсуждения на следующий раз.

В заключение хочу поделиться написанным мною летом 2010 года стихотворным осмыслением того, что и почему делал для России Максим Бражников:

 

БЛАЖЕННЫЙ СЛУХА

                Памяти Максима Бражникова

(резко, но мягче нельзя)

Крепчает злоба: не видать ни зги.

Уродством наполняются мозги.

Пока в устах нет знаменного пенья,

Народу не увидеть возрожденья.

Все звуки мира спутаны тревожно.

Неуж и ты глуха, о Русская земля!

Душа ведь не поёт, когда пуста, ничтожна.

Так кто исправит звук, властители Кремля?

Блаженный чуял Свет за древними крюками,

Он понял, что другим – Россию не пронять.

Он в сталинскую тьму рассветом жил. Ночами

Знаменьям предков он велел – восстать!

 

Автор: Сергей Маркус.

Постскриптум: В мою коллекцию попала статья М. В. Бражникова «Русские певческие рукописи и русская палеография» из академического журнала с автографом: «Милой Лидии Александровне Трудовой (?) на добрую память от Автора Ленинград 16.12.1949 г.» (смотрите на фото).

Понравилась публикация? Скажите автору «Спаси Христос!», нажав на сердечко, и расскажите о ней своим друзьям!
Обсуждение (0)